Господство Меча - Страница 13

Гвен вздохнула. Было время, когда она думала, что мир – это ответ на все, что если она будет достаточно доброй и щедрой по отношению к своим соседям, если проявит достаточно хорошее отношение, то они будут добры по отношению к ней и к ее людям.

Но чем дольше она правила, тем больше видела, что другие видят в попытках мира только признаки слабости, нечто, чем можно воспользоваться. Все ее усилия заключить перемирие привели к следующему – к внезапному нападению. Особенно в День Паломничества, в самый священный день в году.

Гвендолин чувствовала, что становится жестче. Она уже не была так наивна, как раньше, и утратила прежнюю веру в людей. Гвен все больше и больше верила в одну вещь – в господство меча.

Когда Кендрик и остальные воины посмотрели на нее, Гвендолин повысила голос:

«Убей их всех», – сказала она.

Глаза присутствующих широко распахнулись от удивления и уважения. Очевидно, они не ожидали этого от королевы, которая всегда стремилась к миру.

«Я правильно услышал тебя, миледи?» – переспросил Кендрик с потрясением в голосе.

Гвендолин кивнула.

«Да», – ответила она. – «Когда ты закончишь, соберите их тела и унесите из нашего города».

Гвендолин развернулась и ушла прочь через двор королевского двора. Она услышала позади себя крики МакКлаудов. Не в силах бороться с собой, девушка дрогнула.

Гвен шла по городу, усеянному мертвому телами и вместе с тем радостными криками, музыкой и танцами. Тысячи людей возвращались в свои дома, наполняя город, словно ничего не произошло. Когда она наблюдала за ними, ее сердце переполнял страх.

«Город снова наш», – сказал Кендрик, подойдя к ней.

Гвендолин покачала головой.

«Не надолго».

Брат удивленно посмотрел на нее.

«Что ты имеешь в виду?»

Гвен остановилась и повернулась к нему.

«Я видела пророчества», – ответила она. – «Древние свитки. Я говорила с Аргоном. Я видела сон. На нас надвигается атака. Мы совершили ошибку, вернувшись сюда. Мы должны немедленно всех эвакуировать».

Кендрик посмотрел на нее, его лицо стало мертвенно-бледным. Гвен вздохнула, глядя на свой народ.

«Но мои люди не послушают».

Кендрик покачал головой.

«Что если ты ошибаешься?» – спросил он. – «Что если ты слишком всматриваешься в пророчества? У нас лучшая боевая армия в мире. Никто не сможет добраться до наших ворот. МакКлауды мертвы, и в Кольце у нас больше нет никаких врагов. Щит поднят и силен. Кроме того, у нас есть Ралибар, где бы он ни находился. Тебе нечего опасаться. Нам нечего опасаться».

Гвендолин покачала головой.

«Это именно тот момент, когда мы должны бояться больше всего», – ответила она.

Кендрик вздохнул.

«Миледи, это всего лишь было случайное нападение», – сказал он. – «Они поразили нас в День Паломничества. Мы больше никогда не оставим королевский двор незащищенным. Этот город является крепостью. Он выстоял тысячи лет. На нас некому нападать».

«Ты ошибаешься», – возразила Гвен.

«Что ж, даже если и так, ты видишь, что люди не уйдут. Сестра моя», – сказал Кендрик, его голос был мягким и умоляющим. – «Я люблю тебя. Но я скажу как твой командир, как командир Серебра. Если ты попытаешься эвакуировать людей силой, сделаешь то, чего они делать не хотят, то начнется восстание. Они не видят той опасности, которую видишь ты. Если честно, я и сам ее не вижу».

Гвендолин посмотрела на свой народ, понимая, что Кендрик прав. Они не послушают ее. Даже родной брат ей не поверил.

Это разбило Гвен сердце.

* * *

Гвендолин стояла в одиночестве на верхних парапетах своего замка, крепко сжимая в руках Гувейна и глядя на закат. В небе низко висели два солнца. Она слышала внизу приглушенные крики и празднования своего народа – все готовились к большому ночному пиру. Вдали девушка видела потрясающие виды земель, окружающих королевский двор, королевство на своей вершине. Повсюду царило лето, виднелись бесконечные поля зелени, фруктовых садов, пышная щедрая земля. Земля была удовлетворена, восстановленная после большой трагедии, и Гвен видела, что мир сам по себе пребывает в состоянии умиротворения.

Гвендолин нахмурилась, спрашивая себя, какого рода тьма может нагрянуть сюда. Может быть, тьма, которую она представляла, уже пришла в виде МакКлаудов. Может быть, Кендрик и остальные уже ее предотвратили. Возможно, Кендрик прав. Может быть, ее подозрительность возросла после того, как она стала Королевой, как увидела слишком много горя. Может быть, она, как сказал Кендрик, смотрит слишком глубоко.

В конце концов, эвакуировать людей из их домов, повести их через Каньон на корабли, на непостоянные Верхние Острова – кардинальный шаг, предназначенный для времен величайшей беды. Что, если Гвен так и поступит, а в Кольце не произойдет никакой трагедии? Она прославится как Королева, которая паникует без видимых на то причин.

Гвендолин вздохнула, прижимая к себе Гувейна, который заерзал у нее на руках. Она спрашивала себя, не теряет ли она рассудок. Гвен подняла голову и всмотрелась в небеса в поисках Тора. Она молилась и надеялась на то, что увидит, по крайней мере, Ралибара, где ни он ни был. Но дракон тоже не вернулся.

Гвен смотрела на пустое небо, снова чувствуя себя разочарованной. Она опять должна полагаться только на себя. Даже народ, который всегда поддерживал ее, который всегда считал ее кем-то вроде божества, теперь, казалось, утратил к ней доверие. Отец никогда не готовил ее к этому. Какой Королевой она будет без поддержки своих людей? Бессильной.