Господство Меча - Страница 44

Ее слова тронули Годфри, когда он задумался над ними. Впервые в его жизни кто-то похвалил его. Он покраснел.

«Есть много воинов, которые могут владеть мечом и копьем лучше меня», – скромно ответил он. – «Мне никогда не достичь их умений. Уже поздно».

Иллепра покачала головой.

«Дело не в этом. Не только это делает из мужчины воина», – сказала она. – «Воина из него делают честь, воля, пожертвование. И это то, что у тебя сейчас есть. Видишь ты в себе это или нет, но я это вижу».

Иллепра удивила Годфри, когда вдруг наклонилась и поцеловала его в губы. Он не сопротивлялся.

А затем, после минуты удивления, он поцеловал ее в ответ.

Они долго целовались, пока Иллепра, в конце концов, не отстранилась, улыбнувшись ему.

«Давно я никого не целовала», – сказала она.

«Тогда мы должны снова это сделать», – ответил Годфри с улыбкой на губах и, наклонившись, опять поцеловал девушку. Их теплые губы встретились в эту холодную ночь, и вскоре Годфри забыл о боли в руке. Впервые за долгое время на его памяти, на покачивающемся корабле посреди неизвестности, он почувствовал себя уютно.

«Возможно», – подумал он. – «Быть воином не так уж и плохо, в конце концов».

* * *

Штеффен стоял на палубе корабля под дождем и ветром, когда мрак начал уступать сумеркам. Он находился неподалеку от Гвендолин, достаточно для того, чтобы дать ей возможность побыть одной, пока она смотрела на море, словно высматривала какого-то давно утраченного друга, прижимая к себе Гувейна. Штеффен долго оставался здесь после того, как остальные спустились вниз. Он был не в силах оставить Гвендолин одну.

Рядом с ним стояла Арлисс, которая не отходила от него большую часть путешествия, как делала с самого момента их встречи. Штеффен был польщен тем, как она заботилась о нем. Ничего подобного он прежде не испытывал. Его переполняла любовь к ней.

«Она хочет побыть одна», – сказала Арлисс Штеффену. – «Нам следует спуститься вниз, к остальным». – Ее голос был наполнен заботой и тревогой о нем.

У Штеффена впервые появился кто-то, кто заботился о нем. Сначала он не мог поверить в то, что Арлисс по-настоящему любит его, опасаясь, что она просто хочет сыграть с ним злую шутку, как и все остальные в его жизни.

Но чем больше времени Штеффен проводил с ней, тем больше искренности ощущал с ее стороны. Арлисс по-настоящему любила его. В это было сложно поверить. Никто никогда не любил его по-настоящему, безусловной любовью просто за то, кто он есть. Штеффен даже не знал, как реагировать. Он испытывал большую любовь и благодарность по отношению к девушке.

«Пожалуйста, спустись вниз, любовь моя», – сказал ей Штеффен. – «Ты замерзнешь и промокнешь здесь. Я не могу спуститься и оставить Гвендолин наверху».

«Но она попросила тебя спуститься».

Штеффен пожал плечами.

«Мне не нравится, когда она находится вне поля зрения. По крайней мере, тогда, когда здесь нет Торгрина. Я в большом долгу перед ней».

Арлисс кивнула.

«Я понимаю. Наша Королева заслуживает любви. Она приняла меня как сестру и я преданна ей так же, как и ты. Но здесь ее не подстерегает никакая опасность. Она находится среди своих людей, на корабле, посреди моря».

«Я знаю», – сказал Штеффен. – «Но это мой долг. А я отношусь к своему долгу очень серьезно».

Арлисс вцепилась в перила, глядя на море, и Штеффен заметил грусть на ее лице.

«В чем дело, любовь моя?» – спросил Штеффен.

Арлисс вздохнула.

«Когда я думаю о Кольце, обо всем том, что мы оставили позади, мне становится грустно. Это сложно принять. Все, кого мы знали и любили, все, абсолютно все разрушено. Кольцо теперь представляет собой пустырь. Как это возможно?»

Штеффен понимающе покачал головой, чувствуя себя опустошенным. Ему нечего было сказать. Он вспомнил свою родную деревню, всю свою семью, которые теперь несомненно мертвы, и хотя они никогда не были добры по отношению к нему, тем не менее, он испытывал грусть.

«Тебе тяжело думать об этом?» – спросила Арлисс. – «О том, что жизнь никогда не будет прежней, что мы никогда не вернемся домой?»

Штеффен посмотрел на горизонт и кивнул.

«Что касается меня, я ничего не оставил позади», – ответил он. – «Все, что мы оставили, все те города Кольца ничего не значат для меня. Люди, которые мне дороги, находятся здесь. Мы можем воссоздать наш родной город. Это шанс начать жизнь заново. Все, что меня волнует в этом мире, – это мой долг, что включает в себя Гвендолин и, конечно же, тебя», – сказал Штеффен, опустив голову и покраснев.

Арлисс, очевидно, тронутая, посмотрела на него и улыбнулась, после чего поцеловала Штеффена.

Их поцелуй длился долго.

Отстранившись, она вздохнула, глядя на море.

«Люди, с которыми мы выросли, были жестокими», – сказала Арлисс. – «Они не заслуживают наших слез. Но, тем не менее, часть меня ощущает вину. В конце концов, мы – единственные, кому удалось сбежать. Что, если бы я не пришла в королевский двор? Что, если бы я никогда не встретила тебя? Сейчас я была бы мертва».

Штеффен смотрел на горизонт, осознавая, что он не думал об этом.

«Я люблю тебя», – сказала Арлисс. – «Я обязана тебе жизнью».

Штеффен покачал головой.

«Ты ничего мне не должна. Не я спас тебя, а судьба».

«Но судьба привела тебя ко мне».

Арлисс наклонилась ближе, и Штеффен крепко приобнял ее за плечо, потирая его, потому что она дрожала. Это было потрясающее ощущение – сжимать в объятиях женщину, чувствовать себя желанным, любимым. Ему казалось, что его жизнь сейчас имеет больший смысл, чем прежде, и Штеффен чувствовал себя менее одиноким в этом мире.